А я хочу жить в гейландии и рассуждать о втором сезоне и Сафаеле.
Рафаель не удержит свое место, вот не удержит. Найдутся злые гетеросексуальные языки, шепчущие на все ИВАНОВО, что у Рафаэльки бьется сердце в сторону предателя. Прислушается упырня и правда- бьется. Все у вампиров неправильно. Алек при Виде Магнуса весь замирает, а Рафаель при мысле о Саймоне начинает как-то патологически существовать. Становится чуть более живым. Для предводителя вампирского клана сия предвзятость НЕДОПУСТИМА.
Рафаэлка не ждет пока гроб сожгут среди ночи * в лучших традициях Энн Райс* собирает вещи и валит в закат сниматься в фильмах Квэнтина Тарантино.
Далеко сматывается, но так чтобы слухи о РЕВОЛЮЦИИ всеж просачивались.
Саймон тем временем упырит, ловит плохих девочек, мудреет и матареет, но в сторону братьев вампиров смотрит косо. Смотрит, смотрит и нифига Рафаеля не лицезреет. Что ни сходка- тютю парня.
Обходными путями, через Бабу Люсю, Саймон вызнает правду и седеет во всех стратегически важных местах.
Красочные картинки об одиноко догорающем на солнце Рафыче преследуют навязчиво.
В какой-то момент дажэ Клэри вышла из себя * Ок, даже Папа Лайтвуд вышел из себя* и начались поиски в масштабах планеты.
Нашли болезного, разумеется в Париже.
Французский у Рафаеля за сотни лет лучше не стал, но вкус изысканный даже у бомжей. Однако от раскошеств пришлось отказаться, ибо там свои кланы и палиться нельзя.
Лайтвуды люди в ГОЛУБОЙ ЖИЗНИ новые и не церемонятся. Рафаэлку в кандалы и на руки суженному, который о своей сужаннности еще ни сном не духом, но прогресс НАЛИТСО.
* ВО ВКУС ВОШЛИ*
УПОИТЕЛЬНЫЕ МОРДОБОИ.
Рафаель боится и бьет тихоооооооооооооонечко.
Саймон вообще бздитель и старается бегать по периметру от нежных шлепков.
Папа Лайтвуд консультируется, как венчать упырей, если с церковью вроде в прошлый раз все было нормально...